Мы застряли на беговой дорожке лесного пожара

Более слабые пожары могли бы предотвратить мегапожары, которые превратили 700 000 акров леса в «лунный пейзаж» и сожгли более одного миллиарда футов древесины. Именно это утверждают Конфедеративные племена резервации Колвилл в своем иске против правительства США. Есть веские доказательства, подтверждающие их.

Даже при более гибкой политике и некотором перераспределении финансирования меры реагирования на лесные пожары на федеральном уровне и уровне штатов по-прежнему не следуют научно обоснованным рекомендациям, позволяющим допускать разгорание лесных пожаров в условиях низкого риска и использовать преднамеренные контролируемые пожары для восстановления здоровья лесов и устойчивости к изменению климата.

Конечно, не существует универсального решения нашей проблемы лесных пожаров. Как сказал мне Уильям Бэгли, опытный пожарный и менеджер по чрезвычайным ситуациям племени Кламат: «Пожар – это не ракетостроение. Это намного сложнее». Тем не менее, очевидно – особенно в сезонно засушливых внутренних экосистемах – что лесам нужно больше огня, а не меньше.

Каскадия, как и весь Запад, попала в порочный круг: чем больше мы тушим пожары, тем хуже они становятся; и чем сильнее становятся пожары, тем сильнее мы их подавляем. Это настолько повсеместная закономерность и такая укоренившаяся и сложная проблема, что она заслуживает названия. Назовем это «беговой дорожкой лесного пожара». 1 Профессионалы пожарной охраны уже давно называют эту дилемму «пожарным парадоксом». Однако, учитывая серьезность недавних пожаров, стоит рассмотреть менее нейтральный термин для обозначения этого порочного круга. (Sightline проиллюстрировала эту концепцию выше. Версия с более высоким разрешением доступна для скачивания и использования здесь.)

Лесные пожары стали более масштабными и свирепыми, чем можно было представить раньше, и мы видим все больше мегапожаров, которые уничтожают сообщества и которые не могут сдержать никакие пожаротушения. По мере того, как планета нагревается, в большинстве районов западной части Северной Америки риск возникновения пожаров удвоится или даже больше.

Вот три виновника, которые поставили нас на беговую дорожку:

Статуя медведя Смоки предупреждает прохожих об «очень высокой» пожарной опасности (источник: Департамент лесного хозяйства штата Орегон).

По иронии судьбы, накопление лесного топлива является прямым следствием государственной и федеральной политики, которая с 1600-х годов в одной канадской провинции и с начала 1900-х годов по всей стране в Соединенных Штатах предписывала немедленное подавление всех возгораний в дикой природе. На протяжении десятилетий коренные американцы, уличенные в использовании «культурного огня», часто оказывались в тюрьме или даже хуже.

Теперь мы столкнулись с пугающим затруднительным положением: погасив почти все возгорания на протяжении более столетия, мы загнали себя в угол, где даже маленькое и безобидное пламя может перерасти в неконтролируемый мегапожар. Итак, мы продолжаем тушить почти каждый пожар.

Небольшие пожары низкой интенсивности сейчас, хотя они и неприятны и опасны, означают меньшее количество крупных пожаров высокой интенсивности в будущем. Когда огонь достаточно горячий, чтобы сжечь все взрослые деревья (это называется кронированием или поджогом), может возникнуть огонь более высокой интенсивности. В этот момент огонь может распространить угли на большие расстояния и стать «верховым огнем», который распространяется от верхушки дерева к верхушке.

Исторически сложилось так, что сезонно засушливые леса Каскадии часто охватывали более мелкие и неоднородные пожары, уничтожавшие лесное топливо. Действительно, по всему биорегиону большая часть этих пожаров была намеренно разожжена коренными жителями, которые использовали их для предотвращения более опасных пожаров, стимулирования прорастания семян, переработки питательных веществ и создания открытых мест обитания для растений и животных, от которых они получали пищу и клетчатку.

Эти пожары меньшей интенсивности распространяются по земле, питаясь травой, мелким топливом и небольшими деревьями. Адаптированные к огню виды, такие как сосна пондероза, с толстой огнестойкой корой, могут пережить пожары низкой и смешанной интенсивности. И эти пожары, происходящие каждые 15–20 лет, делают маловероятным перерастание какого-либо возгорания в пожар высокой интенсивности. След прошлого пожара также может действовать как естественный разрыв топлива и обеспечивать доступ пожарным.

Ожог восстановления экосистемы в Южном Оканагане, Британская Колумбия (источник: провинция Британская Колумбия; вырезка из оригинала).